Телеканал Хабар

Бюро расследований. За кадром. Айгуль Адилова

Основные статьи, за которые они отбывают срок наказания в отдаленных местах - кражи, грабежи, торговля наркотиками, убийства. У многих, оказавшихся в тюрьме, начинается совсем иная отлаженная жизнь. Они работают, общаются, заводят детей, которым по иронии судьбы тоже приходится отбывать наказание за несовершенное преступление. У некоторых из этих женщин есть семьи, и они надеются, что родные их дождутся.

Корреспондент телеканала «Хабар» Айгуль Адилова и один из авторов проекта «Бюро расследований» сняла эксклюзивный фильм о том, как отбывают свое наказание женщины с детьми в колонии.

В интервью Айгуль рассказала о том, как растут в тюрьме дети, которых осудили еще в утробе за преступления их матерей, с кем они остаются по достижению трех лет, воссоединяются ли с матерью после ее освобождения.

- Айгуль, вы сняли глубокий фильм о том, как отбывают свое наказание женщины в колонии. Причем они отбывают свое наказание с детьми. Почему возникла идея создать фильм, основанный именно на таких событиях?

- Идея возникла случайно. Мы в редакции всегда проводим мозговой штурм, где обсуждаем с журналистами (четыре журналиста, которые еженедельно делают авторские фильмы). Мы решили приоткрыть завесу тайны. Мало кто знает, что у нас в Казахстане есть Дом ребенка, который находится на территории исправительного учреждения. Сегодня в стране 22 ребенка, которые были рождены и воспитываются в исправительных учреждениях вместе с матерями. Мы познакомились с этими детьми, посмотрели, как они живут. Самый главный посыл этого фильма в том, чтобы донести до зрителя важное - то, что мы не замечаем каждый день. Мы гонимся за успехом, деньгами, положением, но не ценим самое важное – ощущение свободы, самого важного. Когда я сняла этот фильм, поехала домой, обняла своего ребенка, поцеловала, я почувствовала себя абсолютно счастливым человеком, но и в то же время самым несчастным. Гонясь за материальным, мы не замечали самого главного. Вот оно счастье, вот она свобода передвижения, у тебя есть права, и ты можешь делать то, что ты хочешь. Наверное, это самое главное в нашей жизни.

Наш проект нацелен не только на то, чтобы рассказывать эксклюзивные вещи, разоблачать тайны, но и доносить до зрителя суть человеческого бытия.

- Какие эмоции испытывали, когда вы шли туда?

- Не так просто попасть в закрытое учреждение. Нам пришлось потрудиться для того, чтобы получить соответствующее разрешение. Эта колония находится в 40-50 км от Алматы. Когда мы ехали, я думала: «Да, еду в специальное закрытое учреждение, встречусь с необычными людьми». Тревоги или страха не было. Как только мы зашли на территорию исправительного учреждения, ощутили тяжесть воздуха. Возможно, это слезы, тревоги женщин или энергетика неулыбающихся детей. Когда я увидела этих детей, я подметила очень важную особенность - они не улыбаются. Я играю с ребенком, а он просто смотрит на меня и не улыбается, с опаской и осторожностью смотрит на незнакомцев. Думаю, что дети ощущают все в утробе. Я считаю, что когда ты рождаешься в таких условиях, в тюрьме, за решеткой, а потом воспитываешься до трех лет, это бесследно не проходит.

- Какие условия у женщин, которые отбывают свое наказание вместе с детьми?

- Условия далеки от идеальных. Если женщина попадает за решетку уже беременной, рожает, ее этапируют в эту колонию, потому что там есть Дом ребенка на ее территории. Там работают правозащитники, которые борются за то, чтобы дети воспитывались, как и обычные - не на территории тюрем, а с матерями, которые могли быть полноценно с ними. На сегодняшний день по закону мама приходит только на время кормления к своему ребенку. Не важно, новорожденный он или ему три года. Конечно, она может быть с ним чаще, но уходит спать она в свой отряд. Я замечала, как груднички вздрагивают, когда спят. Мне кажется, тревога в их маленьких душах и сердечках заложилась с момента их рождения. Для них мама - это понятие временное. Самое страшное в этой ситуации - то, что при достижении 3-летнего возраста этот ребенок отправляется на волю. Мы говорили с героиней, ей дали 10 лет за разбой, у нее на воле трое детей, младшей из которых нет и 2 лет. Она родила в колонии сына. Ей дали 10 лет. Ребенку исполняется три года, он уходит на волю. Заберет его бабушка, ее мама. Разговаривала с другой женщиной, а у нее нет никого в этом мире. Ей дали 8 лет, 3 года исполняется ребенку, и его забирают в детский дом. Пять лет ребенок живет в детском доме и ждет, пока его мама не выйдет из тюрьмы и не заберет его. Неизвестность – самое страшное как для матери, так и для самого ребенка. 

- Когда женщина попадает в тюрьму, знает ли она о своем положении?

- Да. Женщина совершила преступление, будучи в положении. Суд прошел, ее закрывают в тюрьму, она рожает там. Конечно, она рожает в больнице, в местном роддоме. Например, она осуждена была в Караганде, ее этапируют в Алматы, именно в эту колонию в поселке Жаугашты, потому что там находится Дом ребенка. Много проблем раскрывает эта ситуация. Правозащитники говорят, что в Казахстане большая проблема в том, что женские и мужские колонии не равнозначны. Нет такого, что для женщин есть определенные привилегии из-за того, что она женщина, мать. Огромная группа людей из правозащитных организаций делают так, чтобы облегчить жизнь женщин в тюрьмах вместе с детьми.

- За что обычно садятся беременные женщины?

- В этой колонии находятся около 500 женщин. Большая часть преступлений - преступления против личности (убийства, кражи). Большая часть сроков - от 5 до 10 лет и от 10 до 15 лет. Есть женщины, у которых наказание в виде 25 лет лишения свободы, но их единицы.

- Как обращаются с женщинами? Существуют ли какие-то специальные программы для них? Например, подготовка к родам. Помогает ли ей кто-то?

- Проблема в том, что женские и мужские тюрьмы одинаковые. Даже в мужских тюрьмах, как нам рассказали правозащитники, есть психиатрические лечебницы. Если у человека какие-то заболевания или отклонения, его помещают в это учреждение, где они работают с психиатрами. В женских колониях такого нет. Теми же послеродовыми депрессиями никто таким не занимается, нет определенных программ по уходу за ребенком, никто не работает с беременными женщинами. Правозащитные организации бьются над тем, чтобы поменять систему, жизнь в этих женских колониях, особенно тех, куда этапируют женщин вместе с детьми. Проблема на самом деле большая, потому что мы все понимаем, что ребенок без вины виноват, его в утробе осудили, но он свободный гражданин. Палка о двух концах. Вроде бы ребенок - свободный гражданин своей страны, но он отбывает наказание вместе с мамой, а ребенок без мамы не может.  

- Как относятся к детям заключенных?

- К детям очень хорошее отношение. В Доме ребенка все лояльные условия - необходимые вещи, игрушки, адекватные квалифицированные сотрудники. Раньше были случаи, когда женщины отказывались от своих детей. Они рожали в тюрьмах и просто не приходили в Дом ребенка. Ребенок при живой матери был сиротой. В последнее время сотрудники Дома ребенка говорят о том, что меньше детей уходит в детские дома, потому что у многих есть родственники, которые забирают детей на волю по достижению ими 3 лет.

- Айгуль, осложняется или, возможно, смягчает жизнь заключенной нахождение рядом с ней ребенка?

- Правозащитные организации борются за то, чтобы облегчить жизнь матерей с детьми, построить Дом ребенка не на территории колонии, чтобы они вместе с мамами жили. Есть такая мысль, что некоторые женщины могут этим воспользоваться и рожать детей, чтобы облегчить себе наказание. Мы все должны понимать, что все эти женщины преступницы. Это и убийца, и наркоторговка, и грабительница. Мы должны сделать так, чтобы она и наказание соответствующее отбывала за совершенное ею преступление, и ребенок не чувствовал себя ущемленным из-за преступления его матери. Нужно сделать правильный закон, чтобы женщина отбывала свое наказание, как гласит закон, но в то же время не ущемлять права ребенка.

- Отличается ли психологическое или физиологическое состояние ребенка, который находится в неволе, от самочувствия свободного ребенка? Есть ли разница между ними и обычными детями, которых мы наблюдаем повсеместно?

- 22 ребенка, содержащиеся на территории колонии, здоровы. Да, у них может быть простуда, но патологий в развитии нет. Они обычные дети. Европейские психологи проводили расследование и с уверенностью говорят, что от момента рождения до сознательного возраста ребенок все ощущает, понимает. Во взрослой же жизни он невольно проецирует все в своей жизни. Бесследно это не пройдет, однозначно.

- Спасибо, Айгуль, за беседу. До свидания.

- Спасибо Вам за предоставленную возможность. Я считаю, что долг каждого журналиста - не только объективно подавать информацию, но и донести до телезрителя важное. Все мы должны ценить и беречь то, что у нас есть, и преумножать все хорошее. Берегите свою свободу, свое право на полное передвижение. Не ступайте на кривую дорогу, потому что любой шаг может испортить не только вашу жизнь, но и жизнь ни в чем не виновного маленького человека.

Авторы: Кристина Райсвих