Как Сталин уничтожал женщин и детей

«Народ, не знающий своего прошлого, не имеет будущего». С данным высказыванием невозможно не согласиться. Прошлое является неотъемлемой частью истории народа. И как раз знание прошлого помогает народу, оборачиваясь назад, двигаться вперед, двигаться к лучшему будущему. Эпоху больших гонений вспоминают казахстанцы в преддверии дня памяти жертв политических репрессий и голода. Жеті күн в своих выпусках не раз поднимал эти темы. В многочисленных интервью потомки тех, чьи отцы и матери, дедушки и бабушки стали изгоями за надуманную измену родине, говорят, что их предки были честными людьми и всё, что с ними произошло это трагическая ошибка. Доносы, слежки за противниками Советской власти и охота на заговорщиков вот какая атмосфера царили в  30-ые годы.  По официальным данным, в Казахстане по политическим мотивам осудили 100 тысяч человек, смертные приговоры получили – 25 тысяч. Но историки  ставят под сомнение эти цифры, считая, что жертв было намного больше. По поручению президента ведётся работа  по полной реабилитации жертв политических репрессий. За два года реабилитировано более трехсот тысяч человек. Еще одна страшная страница истории – «великий джут» - во времена Голодомора по разным данным погибли от одного до четырёх миллионов человек. Наш корреспондент напомнит нам о трагических событиях тех лет.

Тайну о своем происхождении дочь узницы Алжира Бахытжан Науанова смогла доверить когда-то лишь этому сундуку. Едиге ата – супруг Бахытжан, догадывался о чем молчит любимая, но ни разу не спросил. Даже когда бросилась запись в её документах – «26 точка». Это обозначение лагерного отделения. Правду жена раскрыла лишь перед смертью. Мама Бахытжан Науановой красивая женщина по имени Латипа попала в Акмолинский лагерь жен изменников родины только потомучто отказала мужчине. Местный судья приставал к молодой женщине, а она хранила верность мужу, который был на фронте. За отказ – Латипа отправилась за решетку. 

Едиге Ундистанулы, житель села Кызылсуат Целиноградского района:
- Мать моей супруги она была очень красивая, и все мужчины завидовали ее красоте. Судья хотел использовать ее как женщину. И сказал, что давай выходи за меня замуж. Бросай мужа. Нет, говорит, он на фронте я не могу бросить. У меня двое детей. Тогда я тебя посажу. Угрожать начал. И она просидела 9 лет тюрьме. Из-за этого судьи просидела.

Девять лет мучения за колючей проволокой: в Алжире женщину не оставили в покое. Чтобы как-то избавиться от назойливого внимания тюремных надзирателей, ей пришлось выйти замуж за сокамерника. В 40-х годах лагерь перестал быть только женским. Сюда стали привозить мужчин в основном осужденных по 58 статье – это стандартные для того времени обвинения – шпионаж, измена Родине, попытка свержения Советской власти. Бахытжан Науанова родилась от второго брака Латипы. Мама заранее позаботилась о судьбе дочери и вписала в свидетельство о рождении фамилию первого супруга – участника Великой Отечественной.

Едиге Ундистанулы, житель села Кызылсуат Целиноградского района:
- Если бы документ на родного отца, то действительно были бы гонения, то судьба у нее другая была бы. Она не могла бы закончить техникум, по службе никакого бы продвижения не было.

Это был самый настоящий террор и он не щадил никого, не выбирал ни по социальному статусу, ни по национальности. В 26-й точке отсидели мать балерины Майи Плисецкой, жены писателей Беимбета Майлина, Сакена Сейфуллина, государственных деятелей Казахской ССР Турара Рыскулова, Темирбека Жургенева, Санжара Асфендиярова.

Вся вина была их в том, что они остались верными своему мужу, семье. Доказательная база словно карточный домик. Ни улик, ни свидетелей.

Жаксылык Сабитов, историк:
- Тогда жили все люди под очень большой угрозой. Каждый день мог оказаться последним, особенно для выдающихся людей. Поэтому я бы никого не осуждал, за то, что они там делали. Каждый выживал как мог. Это была такая система, она была очень антигуманной. Система, которая уничтожала людей либо физически, либо духовно.

Угрозой власти большевиков-атеистов, была и религия. Подающего надежды журналиста Толебая Бижанова, которого приметил сам Беимбет Майлин, уволили из авторитетной в 30-е годы газеты «Путь большевика» только за то, что его отец съездил в Мекку. Так и указали в приказе – «за укрытие социального происхождения». Позже родные узнали, что Толебаю пришлось внезапно уехать в Казань. То ли из-за страха атаки советской власти, а Толебай тогда тесно общался с классиками казахской литературы, то ли из-за болезни. Единственному сыну журналиста в то время было всего 3 года. Мама умерла при родах второго ребенка.

Шамел Бижан, житель Костанайской области:
- Эту фотографию я нашёл в архиве. Мой отец, а это Сабит Муканов, Сакен Сейфуллин, Илья Жансугуров. Вот и доказательство что они сфотографировались на первом съезде писателей в 34 году. Здесь заметки моего отца. За 36-37 год. Вот Бижанов например, тогда латиница была. Таких заметок много.

Коллективизация и вызванный ею страшный голод, репрессии. Казахи как могли, спасали всех, кто попал в лапы массового произвола прошлого столетия. Бросали курт истощённым женщинам, скрывали, тех, кому удавалось скрыться от жестокой власти. И здесь нельзя выделять только 30-е годы. Большой террор начался гораздо раньше.

Буркитбай Аяган, историк:
- Репрессии родились, не в 37-38-х годах. Ошибаются, кто говорит. Они начались с момента прихода большевиков к власти. Первые концлагеря появились не в Германии, а при Советской власти. Ошибаются те, кто говорит, что при Советской власти нами правили коммунисты. Нами правила ожиревшая советская номенклатура.

Сколько всего судеб сломала прошлая эпоха, еще окончательно не выяснили. Причины разные, приводят историки. Многие документы того времени уничтожены. Да, и система исполнения наказания была сложной – бесконечная текучка кадров, непонятная внутренняя иерархия. Для выяснения итогов национальных потерь репрессий 20 века по поручению президента создана специальная комиссия 2 года назад.

Однако работы по реабилитации жертв идут не так оживлённо, как хотелось бы, говорят историки. Одна из главных проблем – отсутствие финансирования, а ещё – засекреченность ряда архивов тех времен.

Жаксылык Сабитов, историк:
- Должны быть принята большая научно-популярная программа, которая будет совмещать и научную и популярную часть по поводу изучения истории Казахстана. Условно «300 великих людей». С одной стороны, мы должны научно изучать, про каждого написать книги. С другой стороны они должны быть представлены в общественном пространсстве. Про них должны быть сняты докфильмы, худфильмы, сериалы. Что-то проводится, но в целом, что это должно быть, системы нет.  

Буркитбай Аяган, историк:
- Мы оформляем тонны бумаг, чтобы оформить доступ к архивам. До сих пор Генпрокуратура Казахстана, КНБ держит эти документы под грифом секретности. На мой взгляд, эти документы должны быть рассекречены.

31 мая в Казахстане стал Днем памяти жертв политических репрессий и голода. Сейчас на месте бывших крупных лагерей ГУЛАГа стоят стелы и обелиски, на месте «26 точки» открыт музейно-мемориальный комплекс «АЛЖИР». Ежегодно, потомки узниц съезжаются сюда, чтобы почтить память своих предков.

Авторы: Айгуль Амантаева, Даурен Журхабаев